Англия освобождала свою валюту 20 лет, Франция — 25 лет. Россия прошла тот же путь в четыре раза быстрее.
Настоящий рекорд. // Александр Лившиц. Финансовые Известия 11.10.06.
Три месяца назад власти объявили: Снимаем валютные ограничения, делаем рубль конвертируемым! Мир обрадовался.
Хотя и выглядел немного потрясенным. Еще бы! Англия освобождала свою валюту 20 лет, Франция — 25 лет.
Россия прошла тот же путь в четыре раза быстрее. Настоящий рекорд.
Потом, правда, наступила тишина. Мертвая. Загадочная. Скептики говорят: а ничего и не планировалось. Готовились к саммиту G8 . Сделали красивый жест.
Гости уехали довольными… Не верю. Все же экономика. Штука серьезная. Не фейерверк. Или холодец с хреном.
От правильных слов до реально конвертируемого рубля (КР) — длинная дистанция. Со сложным рельефом.
За каждым поворотом — проблема. Главная — спрос на рубли. Солидный и повсеместный. У иностранцев должна проснуться подлинная страсть.
К нашей валюте. Иначе КР так и останется благим пожеланием.
Деловой интерес сродни аппетиту. Усиливается объемистым меню. С вариантами вложения денег в российскую экономику. Пока там только одно новое блюдо — нефтегазовая биржа. Смысл: приезжайте, гости дорогие.
Покупайте. Но сначала обзаведитесь рублями. Затея в принципе правильная. Хотя и долгоиграющая. Предстоят большие затраты.
Времени и сил. Чтобы приучить иностранцев к незнакомой пище. Доказать, что она вкуснее пиццы или гамбургера.
Недавно участвовал в конференции. Собрались почтенные люди. Близкие к власти. А такое несли…
Мол, нечего медлить. Церемониться. Приползут сами. С мешками рублей. Никуда не денутся.
А тем, кто упрется, отключим газ. То есть бери, гад, ложку. Иначе накормлю принудительно… Затея глупая.
Мот — Когда исчезнет слово (премьера клипа, 2017)
Неосуществимая. Вредная. Ничего себе хозяин. С виду радушный. Во фраке.
А под ним гимнастерка надзирателя времен ГУЛАГа. Такому и рубля не дашь. Только по шее.
В России, впрочем, есть и другие лакомства. Известные. Притягательные.
Инвесторы с удовольствием прикупят рублей. Чтобы пробраться на рынок государственных ценных бумаг.
Вложить в землю. Страхование. Банки. Добычу ресурсов. Путей много. Но движение затруднено. Повсюду посты. Объезды. Ухабы. Кирпичи. Перемен к лучшему не видно.
Замечу: конвертируемых валют довольно мало. Неудивительно. Самые надежные.
Никогда не проваливались в ямы финансовых кризисов. За каждой — могучая экономика. Но даже здесь есть особая элита.
Деньги, в которых центральные банки держат свои резервы. Доллар, евро, фунт. Других не знаю.
Наше правительство собирается дополнить список рублем…
Мечта осуществима. Но очень не скоро. Даже на пространстве СНГ. Целковый еще пахнет дефолтом. А главное — пока не прошел настоящей проверки.
Нефтяными ценами. Что будет в случае падения? Устоит — кладовые, возможно, откроются. Раньше едва ли.
Партнеры правы. Все же резервы — копилка нации. Потому и стремятся укрыть понадежнее.
Без приключений в булгаковском духе. Когда заглянул в сейф и ахнул.
Вместо денег — нарезанная бумага, этикетка от Боржоми и ползающий таракан.
Понимаю: затяжка противна. Хочется быстрее вывести на подиум нашу валюту-красавицу. И все же не стоит понуждать. Навязывать рубль силой. Загнанные в угол постараются оттуда улизнуть.
При первом удобном случае. Да и дороговато обойдется. Ведь лояльность придется покупать.
Дешевым газом или чем-то еще…
Лучше действовать иначе. Поднимая взаимную торговлю. Сильно поможет Таможенный союз. В любом составе.
Лишь бы поскорее появился. Другой шанс — инвестиции. Не только наши. Надо пустить в Россию украинцев, казахов и всех остальных. С капиталами.
Можно даже подумать о каких-то преференциях. Разумеется, только для тех, кто вступит в Таможенный союз. Вслед за деньгами подойдут товары и услуги. Вот тогда соседи поверят в рубль.
А потом искренне полюбят.
Резюме: задачи амбициозные. Намерения славные. Речи зажигательные. Законы хорошие. Действия незаметные.
Знаете, политика похожа на шахматы: ходы назад не берут. Если уж ввязались, надо идти вперед. К реальному КР. Иначе засмеют. Хорош игрок.
Считает себя мастеровитым. А сам называет ладью турой и двигает ее по диагонали.
