Кестутис Саснаускас до сих пор удивляется. “Когда мы начинали, сумма активов всех российских банков была всего на 60% больше активов шведского банка Svenska Handelsbanken, — вспоминает один из основателей шведской инвесткомпании East Capital. — Это далеко не самый крупный банк по европейским меркам”.
Микроскопический размер российского рынка — обреченного в силу этого на быстрый рост — и стал в конце 2005 г. главным аргументом для инвесторов, вложивших $400 млн (€327 млн) в East Capital Explorer Financial Institutions Fund (ECEFIF), который специализируется на покупке пакетов акций небольших российских банков.
Сегодня эта инвестиционная идея уже не выглядит новаторской. Стратегические инвесторы готовы платить все дороже за вход на перспективный рынок, российские банки занимают все больше строчек в рейтинге The Banker, неконтрольными пакетами российских финансовых институтов интересуется все больше портфельных инвесторов.
Рост спроса подстегивает амбиции отечественных банкиров, и торговаться с ними все труднее. Но аппетит инвесторов к акциям средних и мелких банков от этого не убавляется.
ДИСПОЗИЦИЯ
ECEFIF — один из самых больших фондов прямых инвестиций (private equity), собранных “под Россию и СНГ”, и первый, но уже не единственный фонд, специализирующийся на инвестициях в финансовый сектор. “Мы подсчитали, что сумма выданных в России ипотечных кредитов была равна сумме mortgage в маленькой Эстонии. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предсказать, куда будет двигаться рынок”, — рассказывает Саснаускас.
То, что еще пару лет назад звучало как гипотеза, нуждающаяся в проверке, сегодня становится общим местом. В недавнем обзоре Merrill Lynch российский финансовый рынок назван самым привлекательным в четверке BRIC (Бразилия, Россия, Индия, Китай).
Покупка банковских активов в России проще, дешевле и сулит большие прибыли по сравнению с приобретением банка в Китае или Индии. По большинству параметров Россия стартует с беспрецедентно низких позиций, уступая не только странам Восточной Европы и относительно благополучной Бразилии, но и более бедным Китаю и Индии.
Яд для банкира: Отравить жизнь собственного мужа. Андрей Малахов. Прямой эфир от 18.09.17
Например, отношение банковских активов к ВВП составляло на конец 2005 г. в России 42% (Индия — 78%, Китай — 182%), а сумма выданных ипотечных кредитов не превышает 0,6% ВВП по сравнению с 10% ВВП в Китае. Поднебесная опережает нас и по количеству кредитных карт на тысячу человек: 27 против 18 (правда, средний долг на карточку у нас в 3 раза выше — $437 против $149).
Отношение среднего долга одной семьи к располагаемому доходу в России — 9%, тогда как в Бразилии — 20%, в Китае — 26%. Рисков и потенциальных проблем у покупателей банковских акций, по мнению исполнительного директора инвестбанковского управления группы “Тройка Диалог” Золтана Салаи, не очень много: кредиты и депозиты от связанных с акционерами компаний, отсутствие надежных данных по доле просроченных кредитов, проблема-2008.
Но движение вперед к китайским ориентирам стартовало, и быстрое развитие банковской системы продлится, по прогнозу Саснаускаса, как минимум пять лет, при этом она будет расти быстрее, чем экономика в целом. Правда, повторить успех, который принесло East Capital вложение $2 млн в акции Банка Грузии, шведским инвесторам вряд ли когда удастся.
В момент покупки два года назад это был второй по величине банк страны стоимостью около $20 млн. После размещения в конце прошлого года на Лондонской фондовой бирже, стоимость грузинского банка, который к тому времени стал номером один на национальном рынке, подскочила до $720 млн.
36-кратный рост за два года — это, вне всяких сомнений, незаурядный результат.
НА СТРАЖЕ РОДНЫХ АКТИВОВ
Акции российских банков могли стать ликвидным товаром и раньше. В конце концов, кредитная лихорадка, возникшая на потребительском рынке с легкой руки Рустама Тарико, и волчий аппетит к заимствованиям со стороны крупнейших российских компаний были видны невооруженным глазом еще в 2003 г.
Увы, развернуться инвесторам, даже таким опытным, как East Capital, на российском банковском рынке было попросту негде. East Capital пришла в Россию сразу после августовского кризиса 1998 г. Хотя у нас она менее известна, чем американская Hermitage Capital Management или шведская Prosperity Capital Management, денег под управлением у нее больше — около $5 млрд (по сравнению с $4 млрд в Prosperity и $3,4 млрд у Hermitage).
До поры до времени фонды East Capital сколько могли покупали акции Сбербанка. Еще до появления ECEFIF 15% активов фондов было вложено в акции банков Балтии и СНГ, торгуемые на бирже.
В России же на пути иностранных покупателей стояло серьезное препятствие: на покупку даже одной акции банка они должны были получать разрешение ЦБ. Для получения такого разрешения необходимо было раскрыть имена инвесторов, вложивших деньги в фонд.
Раскрывать их по сложившейся практике управляющие не могли. Замкнутый круг.
