Некоторые явления на финансовом рынке подталкивают переиначить известный афоризм: если бы кризиса не было, его следовало бы придумать.
Во всяком случае, то, что происходит в последний год на депозитном рынке, во многом внушает уверенность, что пациент (в данном случае – российский банкинг) скорее жив, чем мертв.
Сначала скучно об очевидном. Идея страхования вкладов все же сработала и выдержала испытание и временем и проблемами.
Следует отнести это к очевидной удачи всех, кто «пробивал» ее в российскую банковскую действительность – от думца Павла Медведева до Агентства страхования вкладов.
Два самых главных результата системы.
Во-первых, банкран больше не является самым страшным кошмаром отечественного банкинга. Что подтвердили события октября-ноября 2008 года, когда некоторые вкладчики устремились было в банковские кассы, но обнаружили, что очередей нет, двери не заперты, вклады выдают, а Вавилонская башня не падает.
Во-вторых, за несколько лет действия системы и ее пропаганды удалось в массовом сознании добиться главного: россияне поверили, что надежность вклада больше не тождественна надежности банка, и депозит в частном банке также надежен, как и в казенном. Так что если до сих пор и несут большую часть денег в последние, так скорее в силу привычки и близости сбербанковского офиса.
Дальше сработало благотворное влияние кризиса: банки стали рассматривать депозиты как магистральный источник фондирования. Депозиты — «классика жанра», в силу специфического генезиса российского банкинга бывшая долгое время пятым колесом в отечественной банковской телеге, — заняли то место, которое им и подобает занимать.
Сегодняшние последствия такой эволюции – более сбалансированная кредитная политика банков (депозитные деньги пригоршнями налево и направо не покидаешь, цена не та). Возможные завтрашние последствия – банкинг останется тем самым островом либерализма в отечественной экономике, которым многие мечтают его видеть.
Dragon EGGS — Драконы и бабосики.Куда вложить крупную сумму. Пассивный доход. Банкиры нервно курят
Более того, станет менее зависим от государства и более – от клиента. Что и требовалось по всей логике развития банковской индустрии.
И хотя на оси «вклад–кредит» еще много проблем, процесс, как говорил былой лидер нашей страны, пошел.
Государственные мужи, правда, внесли положенную ложку меда в бочку дегтя, прижав к ногтю все ставки на депозитном рынке за счет их фактического подчинения уровню ставок в «топтене» — первой десятке российских банков. С учетом специфики этой самой «первой десятки» (казенные все души) это по сути означает, что государство всем прочим игрокам рынка шибче себя любимого прыгать не велит.
Но даже с поправкой на этот момент можно сделать вывод: российские банки получили свой самый главный ШАНС. Шанс стать настоящими банками, а не фирмами по финобслуживанию бизнес-групп и не распределительными конторами казенных либо заграничных денег.
А вот дальше начинается неочевидное. Первый год настоящей активной работы на депозитном рынке дал любопытные результаты.
Лидеры рынка по темпам привлечения депозитов – отнюдь не госбанки и привычные по традиционным показателям «киты». Напротив, в списке самых успешных – СМП-банк, Мастер-банк, «Русский Стандарт», Москомприватбанк, ТрансКредитБанк, «Траст», «Московский индустриальный», «Русь-банк». «Хоум Кредит».
И лишь десятым – единственный представитель казенного банкинга – Россельхозбанк. Сбербанк же вновь, как это случилось незадолго до кризиса, вновь аккумулирует менее 50% российских депозитов – значение, психологически значимое для рынка.
Рискую показаться излишне пафосным оптимистом, но то, что происходит на депозитном рынке, дает надежду на то, что частный банкинг вновь докажет известную истину: частная собственность всегда эффективнее казенной. Более того, это может дать отечественной банковской индустрии новых лидеров – молодых, не скованных сложившейся рутиной, сложными и подчас неясными взаимоотношениями с государством, способных на прорыв.
Этаких «молодых драконов» банкинга, способных вырвать куски мяса из дремлющих динозавров и вдохнуть в отрасль новый драйв.
Вполне возможно, что во втором десятилетии этого века ландшафт российского банковского рынка существенно измениться и точками роста станут отнюдь не госбанки (как с изрядной долей печали предполагалось многими наблюдателями в самый разгар кризиса), а те, кто совсем недавно еще не воспринимался всерьез.
Что ж, если так, то все к лучшему. Как пел рокер, 20-летие со дня смерти которого сегодня вспоминает вся еще не забывшая настоящего адреналина Россия: «Перемен, мы ждем перемен!»
