Закон о потребительском кредите: благо или фикция?

Госдумой, наконец, был принят закон «О потребительском кредите (займе)».

Владимир Кукушкин, доцент Уральской государственной юридической академии, к.ю.н.

Именно так, поскольку прошло несколько лет, как был подготовлен первый законопроект и началось его обсуждение, проект был не один, и мнений самого разного порядка об этом законе было высказано более чем достаточно от идеи, что закон этот вообще не нужен до утверждений о необходимости скорейшего принятия закона. Одновременно был принят и закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О потребительском кредите (займе)».

Что в итоге?

Закон вступает в силу только с 1 июля 2014 года, и это хорошо, поскольку есть некоторое время для подготовки. Во-первых, необходимо сконструировать кредитные договоры с физическими лицами.

Во-вторых, скорректировать локальные нормативные акты, поскольку теперь помимо собственно новой формы договора появился и новый порядок его заключения, а в целом ряде случаев банк обязан связаться с клиентом и уведомить его не об одном, так о другом – в совокупности примерно до двух десятков отдельных случаев. В-третьих, надо подготовить и разместить везде, где может случиться прием заявления от клиента на получение кредита, всю информацию по кредитованию, перечень которой законодатель разместил в ч. 4 ст.

5 закона. И еще много другого, подумать над обновленными правилами о полной стоимости кредита, об изменениях, касающихся предоставления информации в бюро кредитных историй, поскольку теперь надо сообщать о фактах отказа в заключении кредитного договора и причинах этого, и прочее.

И все это будет сделать очень непросто, поскольку в ряде случаев нормы закона изложены недостаточно точно и корректно, иногда они вступают в противоречие с Гражданским кодексом РФ.

Вообще, целью правового регулирования является упорядочивание общественных отношений. И вновь приходится констатировать, что этот закон далек от этой цели, так же как и ряд иных законодательных актов, регулирующих банковскую деятельность, которые следует отнести к разряду неудачных, например, закон «О персональных данных», закон «О национальной платежной системе».

Потребители, о которых пытался позаботиться законодатель, не получат ничего такого, что можно было бы ждать от специального закона. Но это касается только добросовестных потребителей-заемщиков, потому что им и раньше, как правило, все было понятно в договоре.

Потребительский кредит от Райффайзенбанка. Одна ставка для всех.


А вот недобросовестным, возможно, и «повезло», поскольку закон добавил им оснований, когда можно лишний раз предъявить претензии к банку и пожаловаться. Эти основания – целый ряд формальных требований, которые теперь должны соблюдать банки.

Но все эти требования именно формальны и никак не повлияют на суть процесса, который заключается в том, что кредитные отношения – это классические отношения сильной и слабой стороны и уровнять их никогда не получится никакими нормами. Выдержать же необходимые рамки, когда положение слабой стороны не будет чрезмерно ущемляться, должна сама сильная сторона, иначе она будет терять слабую – клиента.

А закон должен урегулировать во взаимоотношениях сильной и слабой стороны лишь то, что не могут или не должны регулировать стороны.

К слову сказать, в порыве защиты интересов потребителя-заемщика в законе, в п. 17 ч. 4 ст. 5, написали даже о том, что события прошлого не обязательно должны повториться в будущем, а именно: «изменение курса иностранной валюты в прошлом не свидетельствует об изменении ее курса в будущем», а также в ч. 3 ст.

9 – «изменение значений переменной величины в прошлых периодах не свидетельствует об изменении значений этой переменной величины в будущем»! Если идти таким путем, то можно получить самые неожиданные результаты, которые даже не хочется прогнозировать.

Чем писать такие вещи в законодательном акте, может, лучше принудительно закрепить за каждым банком по школе, чтобы они на общественных началах занимались развитием финансово-правовой грамотности в содружестве с Минобразованием и Центробанком?

Зато банки совместно с коллекторами должны быть довольны тем, что если не хочется или не получается уступка по кредиту, то теперь помимо окончательной легализации уступки легализована и агентская схема. Вместе с тем, скорее всего, это лишь первое впечатление, поскольку не вполне корректное изложение в законе процедур работы с просроченной задолженностью еще обязательно поставит вопросы, и пока не ясно в чью пользу.

Однако эти положения закона точно направлены не для защиты слабой стороны – она, как правило, всегда против смены кредитора и участия коллекторов. Кстати, не стоит слабой стороне – заемщику наивно полагать, что если в законе указано право заемщика не согласиться на уступку по кредиту, то для заемщика так и будет.

Конечно, нет, просто рядом в скобках не написано, что банк может не согласиться выдать кредит.

Нельзя не сказать, что в законе имеются действительно нужные и необходимые нормы, к примеру, о переменной процентной ставке, изменении территориальной подсудности, некоторые иные. Но ради этих норм не стоило создавать целый закон.

Не усложняя процедуры и регулирование, не создавая фикций, можно было скорректировать отдельные нормы в законе «О банках и банковской деятельности» и ГК РФ, тем более, что они там были и раньше. А если уж совсем никак нельзя, по мнению законодателя, обойтись без специального регулирования, так лучше бы на некоторое время издать инструкцию ЦБ РФ, куда включить действительно необходимые положения, зато ЦБ РФ сможет в полном объеме ее комментировать, правовое значение почти такое же, да и отменить проще.

А там, возможно, нашлись бы и действительно правильные законодательные решения.

Наиболее подходящая Вам статья…

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: