Косит банкиров не хуже, чем звезд эстрады.
О хамстве в банках сложены легенды и исписана не одна тонна жалобных книг, отправлены тысячи гневных пасквилей в адрес всех существующих и вымышленных воспаленным сознанием пенсионеров надзорных органов. Для меня до сих пор загадка, почему так ожесточенно и с таким смаком жалуются именно на банки, а например, не на супермаркеты или рестораны с кафе.
СМИ тоже уделяет повышенное внимание различным скандалам и раздорам, связанным с кредитными организациями.
Наверняка, такие же страсти кипят и в других секторах российской экономики. С одной стороны, все-таки я, как финансовый журналист, сосредоточена на событиях банковского и инвестиционного характера, а вот ресторанные гиды и новости розничной торговли лишь в экстренных случаях удостаиваются моего «высочайшего» внимания.
С другой, почему-то в магазинах и ресторанах меня, даже если и оскорбляли, то намного менее изощренно, нежели в кредитных организациях. Именно банковское хамство в мой адрес почему-то всегда отличалось повышенным уровнем цинизма. Но и не это самое главное.
Наибольший отпечаток оставляло то обстоятельство, что защититься и достойно ответить банковским служащим, было всегда на порядок труднее, чем осадить зарвавшегося официанта или наглую продавщицу. Видимо, сказывается наличие образования, а может быть особый иммунитет, полученный за годы работы не с вялыми покупателями помидоров, а скандальными вкладчиками и злостными должниками.
Не подумайте, что я считаю хамами всех сотрудников кредитных организаций. В этой сфере работает масса милейших, интеллигентных, образованных, одаренных и часто даже утонченных людей.
Однако, видимо, в противовес общей массе таких глубоко приятных и вежливых банкиров, существуют настолько же сильно грубые и остервенелые их коллеги. Например, насколько надо быть грубым и мнительным, чтобы, заподозрив в молодой журналистке террористку, вызвать в банк наряд из шести милиционеров с автоматами?
Причем вся эта «показательная экзекуция» затевалась лишь для того, чтобы выпроводить из клиентского зала ничем не вооруженную, кроме шариковой ручки и блокнота, девушку, то есть — меня. За что сотрудник банка решил так изощренно меня унизить, я так и не поняла.
Сопротивления я никакого не оказывала и даже согласилась добровольно покинуть офис кредитной организации, однако в этом мне было отказано. Благо «дяденьки милиционеры» оказались на порядок тактичнее и, взяв с меня честное слово сегодня больше не возвращаться в этот офис, дабы их опять туда не вызвали, спокойно уехали назад в свое отделение.
Фиксики — Звезда / Fixiki
С этим банком, который через пару дней официально передо мной извинился, я все равно помирилась. Но осадок остался – очень сложно забыть перекошенные мины сотрудников того офиса, которые чуть не лопались от переполнявших их чувств служебного долга и собственной значимости.
Описанный случай – один из самых ярких и абсурдных в моей карьере. Мелким казусам несть числа.
Интересно, что они практически всегда напрямую связаны с раздутым чувством собственной значимости. Временами кажется, что «звездная» болезнь косит сотрудников банков так же массово, как и актеров вкупе с эстрадными исполнителями.
Эта «хворь» может проявлять себя по-разному. Частенько о том, что в банки есть «звездные больные» я узнаю, если вместе с комментарием приходят данные спикера, в которых в нарушение всех норм и правил русского языка, содержится что-то типа «Иван Иванович Иванов, Начальник Отдела такого-то Управления такого-то БАНКА «АБВГД»».
Может быть, я ошибаюсь, но мне все-таки кажется, что даже такое грандиозное количество заглавных букв в должности не в состоянии в глазах читателя повысить авторитет спикера. Впрочем, о занятиях большебуквием в банках подробно написал Ян Арт.
Так что не буду продолжать эту тему, благо других проявлений банкирской «звездной» болезни в моей «копилке» собралось уже очень много.
Второй, но не менее часто встречающийся симптом – преувеличение своих достижений. Если сам себя не похвалишь, то никто этого не сделает.
Это утверждение – правда, но частенько в банках увлекаются возвеличиванием. Проработали на рынке несколько лет – уже считают оскорбительным, если их называют новым банком.
Количество клиентов перевалило за несколько тысяч – уверены, что это уже много. Если согласиться с такими претензиями, то как писать про Сбербанк, Внешэкономбанк или ВТБ?
Не иначе как упоминать об этих кредитных организациях надо только с приставками «мега-», «супер-» и «гига-», а Банк России вообще — переименовать в Центробанк Всея Руси – Красно Солнышко.
Третий все-таки редко, но еще встречающийся симптом – аллергия на любую критику. Интересно, что иногда сотрудники банка, ответственные за взаимодействие с прессой, находят критику там, где ее в помине не было.
О справедливых замечаниях и говорить не стоит – бурная истерика обеспечена в любом случае. Причем понятно, что возмущается на пустом месте не только и не столько один лишь сотрудник пресс-службы, а вместе с ним кипит страстями весь банк, включая менеджеров высшего звена, которым по рангу положено спокойнее воспринимать критику, а может быть даже иногда пытаться к ней прислушиваться.
Если самолюбие больное, значит, его постоянно уязвляют. Истоки агрессии, лежат либо в невежестве, либо в стрессе. В первом банкиров сложно обвинить, значит причиной всему – психологическая нагрузка.
Все-таки банковский бизнес – это сложное, ответственное и нервное занятие. Получается, что часть людей не выдерживает груза ответственности за чужие деньги, поэтому начинает «бросаться» на окружающих. Иногда под горячую руку попадают журналисты.
Они частенько обижаются, но потом – прощают. Такая уж у нас работа…
